«История гражданской войны»

Текстологические источники складывались в пестрый пазл, и из него мне нужно было собрать некий общий вариант, который и должен был стать надежной «дорожной картой», ориентиром для восстановления фильма. Предыдущий опыт Николая Изволова по реконструкции «Годовщины революции» был несколько проще — там следовало атрибутировать (подобрать) достаточно крупные части фильма по готовому описанию. А здесь литературный план нужно было воссоздать и затем уже по нему идентифицировать фильмовые материалы. И требовалось доказать, что используемый литературный «скелет» — это не ошибка. Задача оказалась непростой, потому что литературных источников на тот момент было немного.

На какие литературные источники пришлось опираться? Первая публикация монтажных листов «Истории гражданской войны» состоялась в сборнике «Из истории кино» в 1958 году. Именно она стала основой для идентификации четырех роликов фильма, которую провела в начале 1970-х Г.А. Баженова. Эти листы сохранились в фонде Дзиги Вертова в РГАЛИ и были републикованы в первом томе издания «Дзига Вертов. Из наследия. Драматургические опыты» в 2004 году. И эти же листы сохранились в машинописной копии в Лаборатории отечественного кино ВГИКа (папка: Г.М. Болтянский) с одним странным расхождением: в заглавном титре вместо слова «лапы» в предложении «Рабоче-крестьянская власть, вырвав истекающий кровью народ из лап империалистической войны, обречена была еще на долгую борьбу с внутренними врагами» присутствует слово «когти»: «из когтей империалистической войны». На эту деталь ещё будет обращено наше внимание. Последовательность эпизодов выяснилась в первом томе книги «Дзига Вертов. Из наследия…» из публикации одной странички из архива Григория Болтянского, где были последовательно перечислены все 13 частей. Здесь же были указаны выпускающая компания ВФКО (Всероссийский фотокиноотдел при Наркомпросе, наследник Кинокомитета Наркомпроса) и продолжительность фильма — 3643 метра. Указаны и авторы фильма: «Материал подобран Г. Болтянским, монтаж реж. Д. Вертова». В фонде Григория Болтянского нашлось также и гораздо более детальное описание фильма, каждой из его 13 частей, последовательность которых полностью совпадала с кратким описанием. В фонде Болтянского эта машинопись не датирована, а для работы над восстановлением хорошо было бы знать, насколько близко к времени создания картины было сделано это описание. Чем руководствовался автор этого описания? Имел ли он полные монтажные листы? Или, возможно, в его распоряжении была копия фильма? А если так, то насколько полной была эта копия в момент создания описания? Ксерокопия машинописного экземпляра нашлась также в отделе научно-справочного аппарата РГАКФД. Машинопись была напечатана на другой пишущей машинке, нежели экземпляр из РГАЛИ, и на последней странице стоял штамп неизвестного происхождения, который сотрудники РГАКФД затруднились истолковать: «Опись № 1а, ед. хран. 1380, связка…». Эта маркировка не совпадает с системой учета, принятой в РГАЛИ; очевидно, эта машинопись имела другое происхождение. На титульном листе есть рукописная надпись: «Центральная студия документальных фильмов. Цех кинолетописи. Справочник по киножурналам и тематической кинохронике за 1918–1921 годы. Б[ез]/даты». Машинопись из РГАЛИ имела крайние даты, скорее всего, предположительно определенные архивистами [1930–1940-е]. Рукопись из РГАКФД датировки не имела. Но в статье известного исследователя ранней советской кинохроники Владимира Магидова «Кинофотодокументы Государственного архивного фонда СССР периода Великой Октябрьской социалистической революции. Некоторые проблемы источниковедческого анализа и публикации (К постановке вопроса)», опубликованной в журнале «История СССР», 1987, № 5, нашли сноску на интересный документ: «Сборник позитивов хроники за период с 1917 по 1927 г. Центрфильмотека Совкино. Составитель И.П. Александров. 1928 г. Архив Центральной студии документальных фильмов, оп. 1а, д. 1380» (с. 140). Точно такая же маркировка находится и на экземпляре из РГАКФД. Таким образом, можно предположить, что документ из РГАКФД и документ, на который ссылается В.М. Магидов, — один и тот же. К сожалению, его оригинал нам сейчас недоступен, поскольку местонахождение архивов РЦСДФ (наследницы ЦСДФ — Центральной студии документальных фильмов) доподлинно неизвестно после того, как студия прекратила существование в 2018 году.

Но Магидов наверняка имел возможность держать в руках оригинал, поскольку начинал свою трудовую деятельность в цехе кинолетописи ЦСДФ и писал свою кандидатскую диссертацию («Кинохроника Москинокомитета — фотокиноотдела Наркомпроса как исторический источник: на примере выпусков «Кинонедели» 1918–1919 гг.», защитил ее в 1973 году) именно в это время. Имя И.П. Александрова нам сейчас ничего не говорит. Но если Магидов прав, то это означает, что описание фильма составил вовсе не Г.М. Болтянский, который подбирал хронику для фильма. Мы можем также предположить, что человек, составивший это описание, не держал в руках монтажный лист, а работал с позитивной копией фильма, иначе машинописное описание и монтажный лист, скорее всего, совпадали бы.

В фонде Болтянского в РГАЛИ нашелся также еще один краткий — буквально на одной странице — перечень всех частей «Истории гражданской войны». В этом списке последовательность частей фильма полностью идентична большому описанию.

То есть в 1928 году фильм мог еще существовать целиком. Это тоже важная деталь, поскольку сам Дзига Вертов в 1933-м, во время работы над «Тремя песнями о Ленине» (1934), пытался найти «Историю гражданской войны» и с огорчением писал:

«…мне нужно было разыскать одну из моих первых больших авторских работ, «Историю гражданской войны», фильму в 13 частях, где был в свое время собран и сорганизован весь материал гражданской войны. Это мне и моему ассистенту т. Свиловой удалось только отчасти, т.к. эта фильма оказалась разрозненной, разобранной по разным темам, названиям, архивам, и только отдельные куски этой фильмы можно было с трудом находить».

И далее:

«[…] наша задача была — отыскать эпизоды гражданской войны, зафиксированные на пленке. Ее было бы просто разрешить, если бы сохранился фильм «История гражданской войны», заснятый мной на всех фронтах. Но из-за халатного отношения наших киноорганизаций к историческим фильмам этот документ оказался затерянным».

И наконец, был еще один интересный источник — каталог «Кино и фото документы по истории Великого Октября. 1917–1920». В этом обширном каталоге, одном из первых, содержавших описание хроникальных фильмов из собрания РГАКФД (на тот момент называвшегося ЦГАКФД), было описание пяти роликов из фильма «История гражданской войны» (у Баженовой, как мы помним, было четыре), содержавших к тому же архивные номера РГАКФД. Описания этих роликов не совпадали с тем, что собрала позднее Баженова. Мы не знаем, на каком основании составители Михайлов и Абрамов идентифицировали эти ролики как части «Истории гражданской войны», но очевидно, что какие-то основания у них для этого были. Возможно, у них были неизвестные нам описания фильма или же просто при поступлении в архив эти ролики были записаны как части интересующей нас картины. Но именно при поступлении первых партий фильмов в архив было сделано очень много ошибок в их описаниях, и эти ошибки пришлось исправлять уже следующим поколениям архивистов. Баженова наверняка должна была знать этот справочник, но все-таки не использовала его в своей работе, а опиралась только на опубликованные монтажные листы из архива Дзиги Вертова.

Структура фильма

В отличие от первого фильма-гиганта «Годовщина революции», излагавшего события 1917–1918 годов в хронологическом порядке, «История гражданской войны» следует тематическому принципу, а не хронологическому. События показаны не в той последовательности, в какой они происходили в действительности. Монтажная структура усложняется. Было ли это авторским решением Вертова или же просто следствием того, что установить причинно-следственные связи между событиями на разных фронтах, отдаленных друг от друга на тысячи километров, было очень трудно? Сейчас сказать это не просто трудно, а практически невозможно. Но факт остается фактом: сложнейшая картина войны складывается из множества событий, не связанных между собой и подобранных не в линейном порядке. Первую часть — «Белый террор» — Вертов считал наиболее удачной. Вероятно, именно ее можно считать авторской монтажной работой режиссера, а в остальных он использовал уже готовые хроникальные сюжеты.

«Белый террор» — единственная часть во всем фильме, имеющая не конкретный, а скорее общий характер. При этом уже заметна хронологическая странность. Из монтажа вытекает, что «красный террор» был ответом на «белый», что исторически вполне вероятно, поскольку «красный» был объявлен в сентябре 1918 года после мятежа эсеров в Москве, покушения на Ленина и убийства Моисея Урицкого в августе 1918 года. Но в фильме этот лозунг появляется после эпизода со взрывом в Леонтьевском переулке, произошедшим год спустя, в сентябре 1919 года. Хотя, конечно, зрители в 1921-м могли уже и не помнить достоверно хронологию событий трехлетней давности.

Похожие прыжки во времени будут заметны и во всех остальных частях фильма. Они могут быть объяснены необходимостью завершить отдельные сюжеты, имевшие собственную структурную логику.

Возможно также, что Вертову удалось бы более последовательно воссоздать панораму войны, но многие важные ее события по вполне понятным причинам попросту не попали на кинопленку. Однако то, что нелинейность была творческим принципом, подтверждается различными наблюдениями. Например, эпизод «Подавление Кронштадтского бунта» (1921) в одном из вариантов сценарного плана должен был входить в раздел «Подавление контрреволюционных восстаний» после разоружения московских анархистов (апрель 1918-го), подавления Ярославского (июль 1918-го) и Астраханского (март 1919-го) мятежей. Но в окончательном варианте монтажа он стал завершающим эпизодом фильма. Вертов писал об этом:

«Следующий большой фильм — «История гражданской войны». 13 частей этого фильма кончались подавлением Кронштад[т]ского мятежа и парадом победителей»

Фрагменты из фильма «История гражданской войны» 1922